Большие расстоянья большому кораблю,
И очень я гордилась, что летчика люблю.
А ты не в небе Родины и не на ястребке,
А на Лубянской площади летал на воронке.

Припев:

А ты не летчик, а я была так рада
Любить героя из летного отряда,
Но по осанке не видно, кто с Лубянки
Анке,
А я во сне с тобой летала, дура.
А ты не летчик.

А ты ходил в реглане в жару и в холода,
Но даже парашюта не видел никогда,
Ну, на фига мне, граждане, такой аэроклуб,
Частично друг мой ситцевый, а в целом душегуб.

Припев

Большие расстоянья большому кораблю,
И долго я считала, что летчика люблю,
Я снова одинокая, но лучше никого,
Чем эти истребители народа своего.

На середине текста вдруг понимаешь: автор оного настоящий поэт. А потом наступает проза – я искала в Интернете ПЕСНЮ. Дальше – опять крупными буквами: ПЕСНИ – НЕТ!!! Есть караоке (музыка, под которую желающий может спеть), есть текст. А песни – нет!!! Случайно ли? Ведь сегодня в Интернете можно найти все что угодно. Песни – нет! Не верите - попробуйте сами! Если не найдете, могу вас утешить версией караоке.

Не исключено, что в нынешних реалиях автор процитированных слов Михаил Танич несколько сомневается в том, что сочинил правильно. Да и сам шлягер уже напрочь исчез с эстрады. Кстати, один из немногих шлягеров 90-х годов, не лишенный смысла.

А песенка эта целый день крутится у меня в голове неспроста. Я всегда была очень высокого мнения о собственной политкорректности. Тому много объяснений, главное - полукровность, и, услышав "бей таких-то", я обязательно спрашиваю себя, когда же моя очередь. И вдруг с беспощадной ясностью понимаю – не люблю ребят с Лубянки. Хотя кто, собственно, дал такое право: судить и не любить заранее по общим признакам – цвет кожи, национальность, профессия?

Ан не все так просто. Именно что по осанке видно. Осанка заключается в узнаваемом образе действий. Узнаваемом генетически – памятью Льва Сауловича, деда, который был расстрелян в 1940 году как агент английской разведки. Могу запоздало гордиться: в деле нет ни одной фамилии человека, который был бы "разоблачен показаниями Кипермана Л.C.". Хотя понимаю, что ему просто "повезло", речь идет не о героизме: из-под ногтей можно вырвать любые нужные слова. И живо представляю себе тех, кто соответствующие показания из него выбивал. Такая ходячая целесообразность.

Вот ее-то и можно считать отличительным признаком мышления "не летчиков". НАДО, которое перевешивает закон всегда. И нет необходимости говорить о плохих законах. Нет ни плохих, ни хороших законов в мире, где существует целесообразность. Целесообразность – объясню: это когда сегодня по плану должны сидеть или умереть столько-то несогласных, или столько-то рыжих, или столько-то по фамилии на "А". Закон, как вы понимаете, – несколько другое. А в обществе, где командуют "не летчики", есть только один закон.

Целесообразность рано или поздно обязательно затронет любого человека, и Ежов и Ягода закончили свои дни ничуть не лучше, чем их жертвы. Может быть, даже предвидели собственное будущее. И что? Истребляли новых и новых "врагов народа", дабы отдалить свое падение, или не думали об этом вообще, а руководствовались целесообразностью типа "пытки и расстрел такого-то количества врагов ежедневно"?

И еще один признак общества, где руководствуются целесообразностью. Когда человек находится под следствием, он, если недостаточно подписки о невыезде, попадает в следственный изолятор. То есть вина не доказана. Изоляция от общества – вынужденная мера, но речь идет об ограничении свободы, а не об изоляции от элементарных правил гигиены. Ситуация, в которой оказывается подозреваемый, - следствие той самой целесообразности. Надо посадить. И точка. Что будет потом, неважно.

А посадить, кстати, тоже могут разными способами. Не случайно именно в великом и могучем русском языке существует поговорка "от сумы да от тюрьмы не зарекайся". Как ни странно, эта поговорка была придумана задолго до практики подсовывания кошелька в карман Кирпичу и задолго до новаторской методики подброса, например, наркотиков человеку, на которого так или иначе необходимо надавить. Помещение в несвободу плюс все прелести родного СИЗО. И чему удивляться, когда узнаешь о показаниях, которые подписывали в этих СИЗО. Или о том, что по делу Чикатило до того, как его поймали, были расстреляны несколько человек. Целесообразность, однако. Без пределов и границ.

Целесообразность - отличительная черта содержания, а не формы отечественного спецслужбиста. Целесообразность, направленная во все сферы нашей жизни. И никакие полеты на бомбардировщике уже не убедят ни одну Анку в том, что он таки летчик. Хотя сам никому кошельков и наркотиков не подкидывал, приказов не отдавал, да и мобильник у генпрокурора порой не отвечал на его звонки.