Почему определенная часть российских либералов так упорно выступает против союза с национал-большевиками? Попробую ответить на этот вопрос, опираясь не только на теорию, но и на личный опыт.

Для человека, внимательно следящего за политикой, очевидно, что либералы идеологически неоднородны. И в России, и в остальном мире они достаточно четко делятся на правых и левых. Правые в первую очередь интересуются экономикой, а точнее, построением чисто капиталистического общества. По их мнению, степень человеческой свободы зависит от экономического уклада. Капитализм представляется им единственной формой общественных отношений, при которой в последние триста лет может развиваться свободная личность.

Левые, напротив, ориентированы на проблемы гуманитарного характера. Пространство человеческой свободы в их оптике не ограничено и не обусловлено одной лишь экономикой. На первом месте для левых либералов стоит защита индивидуального выбора личности.

Возможно, уже в ближайшем будущем выяснится, что между правым и левым либерализмом существуют не только социально-политические, но и более глубокие, историософские противоречия. В этом случае круг тех, кто называет себя либералами, значительно сузится.

Впрочем, не будем здесь углубляться в эту слишком обширную тему. Пока достаточно зафиксировать, что среди либералов могут быть люди не просто разных, но и взаимоисключающих взглядов. Например, у правых, даже если они находятся в оппозиции, союз с социалистическими движениями считается аномалией. Левые же не видят в таком альянсе ничего противоестественного. Сближение со сторонниками социальной справедливости для них закономерное продолжение борьбы за права человека.

Пользуясь этой схемой, легко объяснить расклад политических сил в современной России. Станет ясно, почему одна часть либералов находится во власти или в умеренной оппозиции, а другая радикализировалась вплоть до создания коалиции с национал-большевиками. Тезис о том, что союз либералов с красными невозможен, верен только для правых, причем лишь в условиях нормальной политической жизни. Когда же речь идет о существовании в стране самой политики, какое-то взаимодействие между противоположностями вполне допустимо.

Проблема российской праволиберальной оппозиции в том, что ее идеологические установки не находятся в принципиальном противоречии с действиями власти. Какие, собственно, фундаментальные претензии может предъявить тот же Союз правых сил к экономическому курсу Путина? И в Кремле, и в Белом доме сидят люди, следующие праволиберальной идеологии. Социальные гарантии ограничены до минимума, государство больше никого не опекает. Анатолий Борисович завершает реформу. Егор Тимурович одобряет Владимира Владимировича. Представители СПС говорят о коррупции чиновников, о "нефтяной игле", о судьбе Ходорковского, о трудностях среднего и малого бизнеса, о сворачивании демократии, однако не требуют кардинальной ломки системы. Это естественно, поскольку, несмотря на все перечисляемые ими грехи, страна в целом движется именно праволиберальным курсом.

Недавно я побывал на встрече с Валерией Новодворской в дискуссионном клубе Объединенного гражданского фронта, устроенной по инициативе московского отделения ОГФ. Как известно, Валерия Ильинична принадлежит к немногочисленным праволиберальным радикалам, декларирующим непримиримую оппозиционность по отношению к путинскому режиму. В последние годы она не менее непримиримо выступает против любых форм сотрудничества либералов с движениями социалистического толка. Особую неприязнь у нее вызывают национал-большевики, к числу которых отношусь и я.

Мне было интересно встретиться с Новодворской. Хотелось поспорить с человеком, имеющим противоположные политические и, главное, философские взгляды. Зная, что переубеждать Валерию Ильиничну занятие бесперспективное, я не собирался дискутировать с ней о национал-большевизме или доказывать, что союз нацболов с ОГФ совершенно логичен. Меня интересовали философские вопросы.

"Неужели вы считаете, что западное общество потребления, человек-желудок, и есть тот образец свободы, тот идеал, за который можно отдать жизнь?" - спросил я. Глава Демсоюза сразу же назвала мой вопрос социалистическим. Ответ же ее был выражен примерно так: "Нельзя заставлять бессмертную душу жить нематериальными ценностями. Это комиссарство. Свободный человек может жить так, как он пожелает. Что касается меня, то я готова отдать жизнь ради того, чтобы у Альфреда Коха было несколько машин и дача". Альфред Кох, был, видимо, назван как пример бессмертной души, свободно живущей в оболочке человека-желудка.

"Насколько я понял, демократия для вас всего лишь надстройка над обществом потребления. Валерия Ильинична, а вам не кажется, что путинский режим очень подходит человеку-желудку, о котором вы так печетесь?" Тут апологет жестких законов рынка вспомнила о социальном неравенстве, российских пенсионерах и прочих малоимущих. Почему-то, поддерживая реформы 90-х годов, г-жа Новодворская о них не задумывалась. Ведь десятки миллионов бедняков появились в России не при Путине.

В ходе встречи было задано много вопросов, но большую часть вечера Валерия Ильинична клеймила союз ОГФ с национал-большевиками. Все ее аргументы были подчинены одной цели: доказать либералам, что их коварно используют хитрые нацболы. "Потом вас эти хитрецы повесят или загонят в ГУЛАГ". Реакция зала на эту страшилку в подавляющем большинстве случаев была скептическая. Меня это радовало: хорошо, что люди не находятся в плену у идеологем прошлого. Для Валерии Ильиничны же время как будто остановилось.

Нужно уточнить, что г-жа Новодворская предварительно потребовала, чтобы на встрече не было национал-большевиков и вообще любых "красных". Довольно странная позиция для демократа: избегать встречи с теми, кого считаешь своими политическими противниками, но при каждой возможности обвинять их бог знает в чем. Это некрасиво и похоже на интеллектуальную трусость. Я был единственным "красным" на встрече, но Валерия Ильинична организаторам этого не простила. Через несколько дней она повествовала о том, как ловко ее заманили в место, где были враги. Ну что же, такой, видно, она человек. Ничего тут не поделаешь.

Этот частный эпизод очень хорошо демонстрирует, в какой идеологический тупик зашла праволиберальная оппозиция. И у умеренных, и у радикальных представителей этого лагеря одна и та же проблема: невозможность солидаризироваться с реально существующими сегодня силами протеста. Умеренные - слишком близки к власти. Радикалы - слишком ангажированы идеологически. Вероятно, при новом "либеральном" президенте умеренные станут еще покладистее, а радикалы по мере возможности будут использоваться в качестве непримиримых врагов объединенной оппозиции.